История моды маски куклы костюма

Монтаж аттракционов в кукольном театре


Образцову-режиссеру принадлежит и введение в театральное кукольное действие того принципа, который был сформулирован С. М. Эйзенштейном как «монтаж аттракционов» и использован, развит им самим и многими его последователями в кино, а также В. Э. Мейерхольдом и С. М. Эйзенштейном в драматическом театре.

Этот принцип, введенный для более широкого рассмотрения жизни, подразумевал столкновение, соединение в одном произведении, в картине или театральном акте кусков – «аттракционов» различного содержания, иного наполнения действующими лицами, подчас и иной стилистики, иного способа рассмотрения человека. Но не только. Этот принцип подразумевал взрывчато-поэтическую силу самого монтажа: мозаика кусков-«аттракционов» должна была высекать искру поэтического обобщения, некую метафорически значимую истину. Более того, каждый «аттракцион» сам по себе обязан был становиться той единицей действия, которая не только несет заряд эмоционального потрясения, но и становится своего рода сценическим тропом: метафорой, синекдохой ли – не имеет значения.

Обращение Образцова к принципу «монтажа аттракционов» имеет свое объяснение: много лет работая на эстраде, он не мог не убедиться в силе короткого поэтического обобщения, в меткости репризы и репризного действия, когда в одном слове и небольшом действии, как в фокусе, концентрируется полетность мысли, точность ассоциации, неожиданность самого откровения, ради которого и затевался сценический рассказ.

«Аттракцион» тоже должен был содержать известную репризную законченность. И в этом смысле «аттракционное» построение спектакля, то есть умение разделить его на куски и кусочки, каждый из которых несет свой заряд поэтической выразительности, было для Образцова-режиссера самым интересным способом действенного анализа любой из принимаемых им к постановке пьесы. Сложность начиналась именно в монтаже. Тяга к эстрадно-выразительному действию звала к неожиданно броским сопоставлениям разнородных «аттракционов», к их сшибке. Стремление же к правде жизни в том смысле, как стремились понимать эту правду в ГЦТК, как понимали ее Станиславский и Немирович-Данченко, требовало, напротив, логичного, стройного, психологически обоснованного рассмотрения героев, их характеров и взаимодействия. Поэтому работа над каждым спектаклем в ГЦТК очень часто шла таким образом, что огромное число метафорически выразительных «аттракционов», кусков с репризной броскостью, придуманных во время репетиций, б спектакль не попадали, а оставались либо в скромном качестве заставок или носили характер интермедий.

Так, скажем, в спектакле «По щучьему велению» все комедийные «аттракционы» с солдатами были сведены до минимального прохода, откровенно носившего характер интермедии, а вся поэтичная жизнь Солнышка, постоянного сценического эпитета, была регламентирована ролью интермедийного занавеса.

Логика развития характеров и психология взаимоотношений героев были для Образцова гораздо важнее, нежели любая сценическая эксцентриада, как бы интересно она ни была решена на репетициях. Именно поэтому, начав строить свои спектакли по принципу «монтажа аттракционов», Образцов всегда старался в этот монтаж внести максимум логики строгого реалиста, художника-психолога, не допуская разрывов ни в развитии эмоции, ни в развитии мысли.

«Новые поиски» из всего многообразия режиссерских открытий Образцова выбрали для себя прежде всего именно принцип «монтажа аттракционов». Но только использовав достижения Образцова в области построения «аттракциона» с куклами, научившись у него искусству строить репризно-выразительный эпизод, «новые поиски» постарались вернуть этот принцип к его исходной точке, прибегая к монтажу разнородных, разномастных, разноликих кусков для того прежде всего, чтобы добиться правды, метафорически образного выражения идеи.

«Новые поиски», монтируя свои «аттракционы», пытались ставить рядом не только «аттракционы» разного ссциально-психологического наполнения, но и различные по системе примененных в них средств выразительности. Наиболее ярким примером такого монтажа стали «Жаворонок» и «Дядя Мусор» А. Бурова (Рижский театр кукол): идею можно было постичь только в конце, пройдя через все перепады монтажа, пережив эмоционально каждый кусок в отдельности и сложив из этой эмоциональной мозаики единое эмоционально-смысловое целое.

Таким образом, принцип монтажа, рожденный в кино, позаимствованный, но и неузнаваемо измененный в театре кукол, снова привлек кукольников в шестидесятые годы. Казалось, что именно с помощью «монтажа аттракционов» можно добиться большой публицистической страстности и более широкого круга ассоциативных связей. Казалось, что именно мозаика разнородных кусков, инверсии, сопоставления помогут извлечь тот корень метафоричности, который необходим для подлинного изыскания истины.

Далее ► Мультипликационное кино

Главная ► Мода и история театра