История моды маски куклы костюма

Балы, маскарады, метаморфозы

Надо сказать, что с момента вступления на престол Елизавета самозабвенно предается всем удовольствиям, среди которых достаточно видное место занимает щегольство. Злые языки говаривали, что с конца 1741 года она не надела двух раз одного и того же платья. Для нее выписываются из Европы самые дорогие материи, роскошнейшие кружева, сундуки чулок и перчаток, короба обуви, пуды тончайшей пудры, ароматических помад, благовонных эссенций и прочего, и прочего.

Это, несомненно, заражало и окружавших Елизавету: «роскошь все пределы превзошла и часто гардероб составлял почти равный капитал с прочим достатком», – порицал дворян суровый современник князь Щербатов. На балы мужчины обязаны были приезжать «в богатоубранном платье», а дамы и девицы «в богатых робах»; на маскарады предписывали являться, «платье машкарадное имея должонное, окромя только перигримского и арлекинского, и непристойных деревенских, а в русских телогреях, тако ж в ямщицком и в другом таковом же подобном платье отнюдь не приезжать, и в приличных масках», о чем приказывали Главной полицмейстерской канцелярии «немедленно по дворам всем объявлять». Маскарады устраивались каждую неделю, а в иные моменты в течение двух-трех недель почти ежедневно и вводили их участников в новые траты, да еще и совершенно особого свойства.

Любовь к переодеванию и «шалостям» подсказала Елизавете оригинальную затею – время от времени устраивались маскарады, называемые «Метаморфоз». На них женщины обязательно надевали мужское платье, а мужчины – женское; и все оттого, что «из всех дам мужской костюм шел вполне только к одной императрице; при своем высоком росте и некоторой дородности, она была чудно хороша в этом наряде». Остальные женщины «страдали невыносимо», вынужденные подчеркивать то, что обычно принято скрывать. Мужчины же, собираясь идти на «Метаморфоз» в женском платье, уже заранее чувствовали себя не в духе, особенно немолодые , однако, чтобы угодить государыне, прикрывали недовольное лицо «приличной маской», в которых иногда велено было являться не только в маскарад, но и в Оперный дом на спектакли.

В субботу 29 мая «в новопостроенном и весьма изрядно учрежденном Оперном доме» состоялось грандиозное представление оперы «Милосердие Тита», приготовленной специально к коронации. В жизни Москвы это стало событием необыкновенным: настоящую оперу в ней показывали впервые. (В Петербурге первая опера была представлена итальянской труппой в 1736 году). Знаменательно, что спектакль не привезли целиком из-за границы, а готовили в России. Хотя его авторами, устроителями, главными исполнителями являлись иностранцы и назывался он «итальянской оперой», однако в нем участвовали русские «танцовальщики и танцовальщицы», а также впервые – хор русских певчих.

Елизавета Петровна очень любила помимо церковной музыки и светскую, в том числе итальянскую. Естественно, что она принимала самое живое участие и в постановке новой оперы. На одной из первых репетиций устроителям показалось «очень забавным, что император Тит должен был со своими приближенными и тремя остальными персонами сам себе петь хвалебную песнь». Тогда императрица приказала «для устранения сего затруднения» использовать в качестве хора ее придворных певчих, обученных за несколько репетиций (иностранные слова написали русскими буквами под нотами), и впоследствии один из знаменитых итальянских композиторов говорил, что такого великолепного хора он никогда не слышал у себя на родине. За неделю до представления, в субботу 22 мая, императрица «изволила после полудни более четырех часов присутствовать при одной из последних оперных проб и до самого окончания с особливым вниманием слушать музыки, также и зделанных для украшения театра машин смотреть с немалым удовольствием».

Оперный дом «был выстроен в новейшем вкусе», и сцена его отвечала тем же требованиям: на ней становились возможными чудесные превращения, устраиваемые машинистами во главе с художником. «Сие представление украшено декорациею лесов, площадей, облаков и прочим», что было делом рук Иеронима Бона, приехавшего с итальянской труппой в 1735 году, и – машиниста Карла Жибелли.

Далее ► Небывалая опера

Главная ► Мода и история театра