В течение многих веков кукольный театр станет развиваться рядом с драматическим. Но именно в последнее тысячелетие сформируются и особые качества этого театра, которые сделают его самостоятельным и неуязвимо живым искусством. Эти качества произрастут из органической способности театра кукол к созданию маски, из его тяги к схеме – схеме человека, человеческих отношений. Масочность и схематизм временами будут восприниматься зрителем как выдающиеся качества, тем более что кукольники научатся эту схему и эти маски облекать в форму эксцентриады. Тогда зрителя совсем перестанет привлекать сам факт одушевления материи.
Костюм Ведьма средневековья
Порою схематизм будет рассматриваться как качество ущербное. Это произойдет в те времена, когда появится потребность в дидактике, пропаганде, нравоучении, когда основной потребностью этого искусства станет внимательное, подробное жизнеописание легендарных героев, предков, богов. А в доказательство того, что они действительно существовали и с ними действительно происходило все то, о чем повествует театр, снова потребуется, как основное, качество, которое мы назвали чудом оживающей материи. И тогда для кукольного театра станут очень важными восклицания зрителей – «как в жизни!», «как живые!».
В эти времена гражданские выпады кукольников будут почти забыты, а их искусство будет оставаться, как правило, уделом детей и эстетически неразвитых зрителей. Потом сменятся и эти времена и вдруг снова обнаружится, что театр кукол – уникально-традиционное искусство, театр большого обобщения. Выяснится, что кукольные герои естественно переживают целые поколения, что маска медленно, веками меняет, уточняет, оттачивает свои черты. И та правда, которая накапливается в каждом образе, может представлять собой известную социальную опасность. Живая жизнь всегда будет диктовать театру кукол и требовать от него то одной меры условности, то другой, то одних интонаций, то совсем иных. И часто будут рядом существовать два вида театра: один станет спешить выразить эту живую жизнь, эту вечно меняющуюся, скоротечную реальность, а другой, тот, что ближе к народу, будет играть свои маски. И – удивительное дело – у кукольных героев окажется поразительная жизнестойкость.
Как всякая схема, равнодушная к подробностям, театр кукол этого второго рода обретет способность создавать нечто уникально-обобщенное, почти не подверженное старению и очень условно связанное с живой жизнью.
Было бы неверным, однако, предположить, что народный театр кукол равнодушен к смене театральных эпох. Порою целиком он будет зависеть от них. В период интереса к подробностям, к деталям самой жизни, в период начального складывания, формирования каждой новой крупной театральной эпохи, театральной формации театр кукол, как правило, будет оказываться не у дел: его определенность, законченность форм будет даже временами раздражать зрителя. В период собирания, окончательного формирования какого-либо определенного театрального уклада, в период, когда начинает особенно цениться метафорическая образность и способность формулировать жизнь в отстоявшихся образах – типах, его талант к масочному обобщению всегда будет оказываться очень кстати. И этот театр, словно призванный самой историей, будет воскресать каждый раз, чтобы в окончательно-четких определениях – образах, наивно-простых и отточенно-жестких, сформулировать то, что окажется важным, необходимым этому времени. Именно в такие периоды современники вдруг начинают поражаться близости театра кукол афористической басенности, удивляться его дару сказать так коротко, четко о самом важном, самом существенном, наиглавнейшем. Самосознание театра кукол в такие вот эпохи вырастает вдруг до самого высокого уровня. К нему начинают прислушиваться почти как к глашатаю истин, может быть, именно потому, что настоящая истина всегда проста и ее можно сформулировать до чрезвычайности кратко. Простой и наивный театр, он оказывается в эти времена кстати и у дел. Именно в эти эпохи современников перестает раздражать его наивно-заносчивая безапелляционность, сжатость его формул, крикливая веселость его героев.
Особым достоинством в эти периоды вдруг всем видится его талант создавать образы
общенационального характера; становится очевидно, что в создании такого вот
национального героя принимает участие весь народ, как формулировал эту мысль
А. М. Горький, – «рацио и интуицио» этого народа.
Точно так же как традиционен, консервативен был обряд, традиционными оставались
и многие проявления народной комики. Быть может, именно в этом и состояло одно
из его наиглавнейших особенностей.
Далее ► Кукольные театры народов мира
Главная ► Мода и история театра
