Подошло время вечерней службы, и по крытой галерее государь со всеми присутствующими прошествовал в церковь. В Измайлове было выстроено несколько церквей, и среди них – огромный собор во имя Покрова Пресвятой Богородицы, пятью главами своими гордо устремлявшийся в небо. Зная нелюбовь Петра к пышности, Прасковья Федоровна приказала службу отправлять в домашней церкви; женщины разместились на специальных хорах, а царь стал рядом с певчими. Он очень любил церковное пение, часто сам пел вместе с певчими и возил их с собой почти во все походы, но там им приходилось исполнять не только псалмы.
Константин Егорович Маковский. Боярский свадебный пир XVII века.
После короткой службы все опять вернулись во дворец, где в столовой были накрыты пиршественные столы, расположенные в два ряда друг против друга; за один сели мужчины, за другой – женщины. Чуть особняком стоял небольшой изящный стол, приготовленный государю и его приближенным.
Трапеза проходила довольно шумно. Тосты провозглашались без конца, и Петр требовал, чтобы все пили до дна. Стол ломился от обильной закуски: блюда с ветчиной, копченым языком, солониной, колбасой, студнем стояли рядом с рыбными, начиная с селедки и кончая холодной осетриной и икрой; все это перемежалось всевозможными соленьями. Середина стола оставалась свободной и предназначалась для горячего: супов и жаркого – их подавали позже.
Среди этого угощения выделялись своим видом и запахом арбузы и дыни. Когда Петр дал отведать Меншикову янтарную дыню, тот никак не хотел верить, что она выросла в Измайлове. Государь велел позвать садовника. Через минут пятнадцать явился заспанный и до смерти перепуганный мужик. Он дрожал, переминался с ноги на ногу, пытался пригладить вздыбленные вихры. Петр обошел садовника вокруг, осматривая его с высоты своего роста: «Да ты не робей, до тебя дело есть», – и протянул ему ковш вина. Мужик, все еще плохо соображая, выпил и постепенно стал приходить в себя. «Вот Александр Данилыч интересуется, правду ли, что эти дыни ты здесь, в Измайлове, собрал?» – промолвила Прасковья, невольно придав своему обычно мягкому голосу жесткие интонации. «Так точно, государь», – ответствовал мужик и поклонился Меншикову. «Да что у вас тут, земля, что ли, особая?» – бросил Петр, подзадоривая мужика. Тот уже осмелел от вина: «Нет, земля обыкновенная, да старанием чего не сделаешь! Меня как в службу взяли, так выдали две одежки – одна другой теплее и по две такие же покрышки для каждой бахчи. Каждое утро и вечер выхожу я на бахчу в исподнем и, как чую холодок, так надеваю одну одежку на себя и на дыни покрываю покрышку. Если все не согрелся – надеваю вторую одежку потеплее и на дыни – тоже. Ну, а если и тогда холодом пробирает, то сажусь на всю ночь у бахчи: сам греюсь у костра и ее грею». После этой речи Меншиков поднес мужику кубок, и садовник был отпущен.
Застолье продолжалось; пустили круговую чашу, причем от мужчин не отставали и многие женщины. Особенно достойной их партнершей оказывалась Прасковья Федоровна. Петр хвалил невестку за пир и за комедийную потеху; хвалил ее актеров. Царю поддакивал Юшков, что, мол, смышленые ребята, особенно тот, кто играл Шута. Да он и в жизни такой же плут: невесть каким обманом раздобыл для Купца немецкое платье. Костюм же, надетый на Любителе, взят в Немецкой слободе. Причем Юшков умолчал, что он был не взят, а отобран силой у брата генерала Менгдена. А когда тот отказался дать свою одежду для комедийной потехи, то его засекли почти до смерти. Но эти «закулисные» подробности Юшков предпочел скрыть. Петр, воодушевившись, заговорил о том, что скоро все у нас заведется «по-новому» – и одеваться станут на «европейский манир» и детей воспитывать. И комедии заведем настоящие, в которых, как в Европе, играть будут не только мужчины, но и актрисы. Речи эти многие из присутствующих втайне считали почти сатанинскими, однако перекреститься могли тоже только украдкой.
Захмелевшая Прасковья кликнула кого-то из сеней, и через несколько минут в дверь втиснулась ее любимая шутиха. По жесту царицы Юшков почти влил ей в рот кварту вина. Старуха пустилась в пляс и «с неподражаемым искусством задирала перед гостями свои вонючие лохмотья то спереди, то сзади; к танцу и шлепанью босых ног она присовокупила пение, вслушавшись в слова ее песни, ухо улавливало одни только непристойности», над которыми хохотали довольные гости.
Пиршество грозило перейти в попойку, когда Петр неожиданно резко встал, как это он делал часто, и, поблагодарив хозяйку, отправился почивать в отведенные ему покои. Вместе с ним вышел Меншиков, обычно спавший возле государя.
На следующий день рано утром Петр спешно уехал. Ему предстояло от комедии перейти к кровавой трагедии, где он являлся одним из главных действующих лиц.
Илья Репин. Великая княгиня Софья
в Новодевичьем монастыре в 1698 году. Третьяковская галерея.
В 1698 в России произошло еще одно стрелецкое восстание. Стрельцы с запада шли на Москву, собираясь посадить на царский трон царевну Софью. Но они были остановлены и разбиты под Воскресенским Новоиерусалимским монастырем верными Петру I войсками. Софья была пострижена в монахини, и за ней был установлен строгий надзор. Умерла она в заключении в Новодевичьем монастыре.
Далее ► Кровавая трагедия
Главная ► Мода и история театра
