Мода конца XIX века

Начиная с 1877 года и до середины 80-х годов мода опять претерпела изменения. В убранстве комнат появляются драпировки. Портьеры и гардины собираются тяжелыми складками и подборами, обшиваются бахромой и аграмантом, вышиваются стеклярусом. Драпируют и мебель: стулья, кресла и диваны. Это в некоторой степени оказало влияние и на костюмы. К 1880 году женская фигура, плотно окутанная тканью и задрапированная, появилась в форме, которую современники прозвали «русалкой»: затянутый в корсет по самые бедра тонкий стан плавно переходил сзади в драпированный трен*, напоминавший русалочий хвост. Впервые за всю историю костюма женская фигура предстала во всей красоте своих естественных линий и пропорций. Футляр корсета только помогал достичь идеала в совершенстве красоты торса, а костюм, плотно прилегающий к телу, довершал его скульптурность, послушно следуя его изгибам и движению. В общем, из всего арсенала костюмов, какими располагала мода за несколько столетий, это было самое удачное ее произведение.

Картины художника Джованни Болдини

Являясь совершенством формы, этот костюм был и совершенным выражением существа женщины в представлении буржуазного мира. Красивое тело как ценность, какой обладает женщина как предметом торговли, получило самую выразительную оболочку, оболочку-рекламу, оболочку-вывеску. Может быть, поэтому мы не мыслим себе Ларису из «Бесприданницы» в костюме иной формы. «Волки и овцы» Островского, «Милый друг» Мопассана, «Профессия миссис Уоррен» Шоу, «Анна Каренина» Толстого – далеко не полный перечень произведений, в которых такая форма костюмов органично дополняет содержание.

Золя в романе «Добыча» в нескольких фразах раскрыл психологическое значение такого костюма. «...Ренэ носила декольте с таким презрением к посторонним взглядам, столько спокойствия и нежности было в ее наготе, что она даже не казалась неприличной... когда она проходила по залам в роскошном наряде из розового фая... мужчины проталкивались вперед, чтобы увидеть ее.

Великий политический деятель Эжен Ругон ясно сознавал, что нельзя же голосовать против власти, при которой на почве, удобренной миллионами, мог вырасти цветок, созданный для неги, с атласной кожей и наготой статуи...». Писатель-реалист более красноречиво говорит не только о значении туалета, но и о его воздействии, и о цели этого воздействия. Более чем когда-либо в этот период стала очевидной и социальная значимость костюма.

Скромность и простота в костюме просвещенной интеллигенции и служащих конца XIX века контрастировали с богатством тканей и отделок в туалетах буржуа, снимали сексуальный налет с костюмов, и тогда элегантность и изящество становились выразительными сторонами моды. Сдержанные в отделках, наглухо закрытые, строгие по силуэту, костюмы выявляли иной облик, создавали другое впечатление («Незнакомка» Крамского и «Амазонка» Нестерова).

Исполнение такой скульптурной формы таит известные трудности, ибо хорошо сделанный костюм представляет истинный шедевр моделирования. Но при умении шить такая трудность в наше время преодолима. Мы приводили уже подробный рисунок, из которого видна особенность кроя лифа. У всех, кто умеет шить, есть предубеждения против обилия вытачек и тем более против сквозных швов. От этого предубеждения при работе над театральным костюмом придется отказаться. Чтобы лепить объем, нужно подчинить себе материал, не боясь обращения с ним. Умные, правильные швы безупречно создадут форму.

Насколько эти костюмы были некрасивы, можно судить по модным журналам и карикатурным изображениям (журналы «Стрекоза», «Будильник» и др.). Обычно такую форму костюма не применяют в театре, даже в комедийных спектаклях, хотя именно для комедии она была бы очень кстати. Во всяком случае, если появится возможность обратиться к костюмам этой моды (например, в инсценировках маленьких рассказов Чехова), это поможет придать острокомедийный характер внешности актрис. К слову сказать, в прошедшей по нашим телеэкранам в начале семидесятых годов многосерийной английской эпопее «Сага о Форсайтах» полувековая протяженность времени великолепно иллюстрируется точной правдой изображения стремительности перемен вкусов общества. Контрасты консервативных привязанностей столпов «биржи Форсайтов» и агрессивное следование моде молодого поколения семьи позволили постановщикам при небольшой затрате на декорации павильонов, только средствами точного адреса модных костюмов, провести по длинному жизненному пути «молодой» актерский состав участников постановки, не нарушив зрительной правды восприятия течения действия. Режиссерское решение раскрытия конфликтной ситуации женской когорты семьи Форсайтов, точно выдержанное в календарном времени, только выиграло от поддержки его зрелищной стороной, соответственно отразившей моду 80-х годов, угловатость и перегруженность образного строя костюма.

К 1890 году торчащие турнюры заменяют плоскими круглыми подушечками, прикрывающими ягодицы. Новая линия силуэта требовала утрированной формы бедер: длинный корсет, поднимая грудь, туго стягивал талию, округлость бедер обрисовывалась под свободными фалдами расклешенной юбки. Чем круче была эта линия, тем лучше считалась фигура. В моду снова вошли широкие рукава жиго, с которыми мы уже встречались в 30-х годах.

сглаживалась тонкостью талии под широким ремнем и округлой женственностью бедер, вырисовывающихся под тканью юбки, стекающей к коленям вниз. Драпировкам негде было уместиться, и они на время покинули моду. Растущее революционное движение заставило буржуа в повседневной жизни и на улице проявить максимум демократизма и не афишировать себя дорогими туалетами. В тоже время влияние спорта и подвижный образ жизни уже не могли игнорироваться модой, чем и объясняется стремление к простоте и удобству формы, особенно остро проявившееся в верхних одеждах.

Поэтому улица и толпа выглядели в то время довольно однообразно. Модной униформой женщин становятся блузки и юбки с широкими кушаками, суконные жакеты и пальто мужского покроя с большими отворотами и воротниками. Даже шляпы – канотъе, которые мужчины носили летом (с плоской тульей и прямыми полями), перекочевали к женщинам. Они и в зимнее время не отказывались от них, заменив соломку шелком и фетром. Мужские пальто-крылатки также вошли в обиход женской моды в виде пальто и коротких жакеток с пелеринками.

«Когда я был студентом, – рассказывал уже немолодой профессор, читающий историю костюма, – я ухаживал за "лампочкой"... Так называли курсисток, учащихся высших женских курсов. Шляпа-канотье на голове, широкие плечи пелеринки и узенькая талия, перетянутая кушаком, делали девушек издали похожими на керосиновые лампы со стеклянными абажурами».

Белые кисейные платья с простыми кушаками летом, полотняные пальто и жакеты, костюмы из чесучи, машинного кружева накидки и жакеты – таковы простые виды одежды, которые могут быть у персонажей «Вишневого сада» и «Чайки» Чехова.

Несколько слов следует сказать о крое юбок. Юбки кроились с раскошенным швом сзади. В этот шов могли вставляться косые клинья, которые образовывали веерную складку. Эта складка при движении раскрывалась, придавая фигуре своеобразную грацию и линию. Спереди юбка должна плотно облегать живот и бедра. Это не составляет никакого труда и тем не менее часто игнорируется портными, что приводит к потере желаемого эффекта. Как женский, так и мужской костюм конца XIX века в представлении и художника и закройщика сводятся иногда к одной простейшей форме и несложной формуле изготовления. Лиф в талию и длинная юбка – в женском костюме, сюртук, в вырезе которого выглядывает традиционный на все пьесы бант галстука, – у мужчин. Такое поверхностное отношение к костюму мало того что обкрадывает пьесу, автора, время и сам театр, не говоря уже о художнике и актерах, но и снижает культуру декорационного искусства вообще.

Упрощение – это поиски новых средств воспроизведения подлинного костюма, поиски новых фактур, более совершенный и простой способ технологии, но никак не упрощение самой формы. Можно отказаться от подлинной громоздкости изготовления костюма 70-х годов и при помощи поролона, пластмассовых пластинок, торчащих тканей из искусственного волокна более простыми средствами с меньшей затратой сил и средств добиться желаемого эффекта.

В заключение несколько слов о мужском костюме. Последние 30 лет XIX века и первые 10 лет XX века мужская одежда мало подвергалась изменениям. Чисто декоративного интереса мужской костюм уже давно не представлял. Лишь постоянно совершенствовалось искусство портного в персональном заказе, а единообразие форм позволило наполнить магазины готового платья, поставлявшие дешевую одежду городскому люду. «Теперь господина от мастерового отличает искусство портного и стоимость ткани» – эти слова английского обозревателя верны в той части, что покрой и форма мужской одежды у всех горожан стали одинаковыми: у всех сюртуки, одинаковой ширины и длины брюки, у всех пальто. Но, конечно, оставались такие формы одежды, например фрак, которые никогда не надевались рабочими, хотя это не запрещалось никакими законами.

Перемены в мужской моде стали измеряться сантиметрами, сменой положения плечевого шва, количеством пуговиц. Поэтому манжеты на брюках, появлением которых в 80-х годах мода обязана законодателю мод принцу Уэльскому (выходя из дому в сильный дождь, он загнул слишком длинные брюки), воспринимались уже как событие. При работе с мужским костюмом всегда нужно помнить о крое – об узкой трехшовной спине и о плечевых швах, далеко заходящих на спину. Такой крой придавал плечам покатость, некоторую приталенность форме, то есть все, что так резко отличает старый пиджак от современного.

Если парадной одеждой становится черный фрак, официальной – черный суртюк и визитные полосатые брюки, то в обыденной жизни носятся короткие сюртуки (предшественники пиджаков) и куртки бархатные и суконные, обшитые цветной тесьмой. Особенное предпочтение отдается домашним курткам со шнурами (например, в «Трех сестрах», «Дяде Ване» Чехова и др.).

Однообразие одежды скрадывается довольно большим выбором шляп. Вечерние цилиндры – высокие из темного блестящего шелка и цилиндры из цветной ткани для улицы; котелки, которые носили и аристократы и чиновники; канотье – соломенная шляпа, вошедшая в моду в 80-х годах XIX века и не выходившая из нее вплоть до 30-х годов XX века; каскетки из ткани и меха; кепи, ставшие принадлежностью спортсменов 80-х годов и осевшие в мужском гардеробе до наших дней. И множество деталей: гетры на ботинках, белые кашне, трости, зонтики. Стабилизировались даже прически. Длинные волосы, которые носили еще в 70-х годах (прически Добролюбова, Чернышевского), сменились короткими стрижками, отличавшимися местоположением пробора. Франты расчесывали волосы на прямой пробор, интеллигентные люди коротко стригли и зачесывали наверх. В выборе причесок и длины волос господствовали чисто индивидуальные вкусы. Удивительными по характеристике представляются групповые фотографии, которые дают возможность для анализа. Обратите внимание на портреты писателей, рабочих, любителей драматического искусства, служащих учреждении и т.д. О лучшем материале для грима, типажа и костюма художник не может мечтать.

Далее ► Костюмы XX столетия

Главная ► Мода и история театра