Мы уже говорили о связи театра кукол с итальянской комедией дель арте. Можно спорить о преемственности, заимствованиях, зависимости одного искусства от другого. Но очевидно, что вместе актеры «человеческого» театра и кукольники не работали никогда. До сих пор искусство мастеров комедии дель арте считается образцом импровизационного театра. Взаимоотношения героев, дополнявшиеся все новыми ситуациями, красками, подробностями, носили социальный характер, были остросовременны. В комедии дель арте действовали постоянные персонажи – маски, как мы называем их. Слово «маска» употребляется уже в другом смысле, только как иносказание, метафорически.
Правда, большинство комических персонажей итальянской комедии дель арте носили маски из картона или материи, покрытые клеем (маска Панталоне – землистого цвета, с длинным горбатым носом, Доктора – черная, обычно прикрывающая только лоб и нос, лирические персонажи – влюбленные – носили черные полумаски, принятые на маскараде). Маски в буквальном смысле слова все-таки оставались дополнительной краской, средством внешней выразительности.
Актеры театра масок Магико
Существуют театральные маски, которые полагается держать в руках, как, например, в индонезийском театре ваянг-барангон. Есть маски, которые надевают на пальцы. Это знаменитые пальцевые маски эскимосов.
Под термином «маска» всегда подразумевается устойчивость, постоянство. Существует и сегодня иное, метафорическое значение слова «маска». Оно тоже подразумевает устойчивость. Маска Марселя Марсо постоянная. На выбеленном лице – гримаса ярко-красного рта и печальные тени вокруг глаз. Разнообразен мир, о котором Марсо рассказывает в своих пантомимах, – маска все время напоминает о том, что это мир, который видится сквозь призму одного и того же восприятия, единого субъекта этих восприятий. Маска может быть традиционной, не изменяться веками (как, например, в театре Кабуки), а может быть живой, подвижной.
Чего стоило бы искусство Чарли Чаплина без созданной им, условно говоря, маски маленького
человека? Он показывает жизнь, словно бы опрокинутую в мир этого маленького
человека. Мир его глазами, мир, который ощущается через биение его сердца.
Кому не дороги маски веселого и доброго сатирика Аркадия Райкина? Гротеск
Райкина может быть элегичен, юмор – иметь лирический характер, все оттенки
трезвого реализма, быть романтически окрашенным. Но всегда эта маска становится
призмой ощущений современного человека, его поисков и мечты.
Совсем в ином смысле, чем о чаплинской, райкинской, мы говорим о маске в театре кукол. Это слово стало широко употребимо в советском театре кукол в самый первый период его профессиональных поисков. Театр спешит плакатно запечатлеть героев дня. И многое ему удается. Тепло отзывалась, например, критика об удачно найденных масках крестьянина, ходока, нэпмана, кооператора и других персонажей в театре кукол «Кооперативный петрушка», созданном в 1923 году специально для первой сельскохозяйственной выставки в Москве и руководимом Д. Липкиным.
Мы уже говорили о том, с каким огромным напряжением давалось советским кукольникам создание образов большого обобщения, почти нарицательных свойств. Речь идет о тех образах, которые смело можно было бы назвать масками в том же смысле, как мы говорим о масках комедии дель арте. Маской, например, стал красноармейский Петрушка (художники Кукрыниксы), образ конферансье из «Необыкновенного концерта» ГЦТК и некоторые другие персонажи этого спектакля. Хотя такого типа масок советский театр кукол создал необычайно мало, буквально единицы.
Маска как сценический атрибут человека-актера употреблялась кукольниками тоже чрезвычайно редко, разве что на елочных представлениях, где необходима была, скажем, маска Деда Мороза – образа постоянного не только для театра, но и для других зрелищных искусств, широко известная в быту. Поиски, начавшиеся в конце пятидесятых годов, сразу же были обращены именно к маске. К маске – «личине», «харе». Сначала такая маска возникла почти случайно.
Далее ► Спридит
Главная ► Мода и история театра
