История моды маски куклы костюма

Многообразие искусства кукол

Древнее и многообразное искусство – театр кукол – пережил великую, удивительную историю. Мы попытались взглянуть на нее с точки зрения тех методов работы, которые с особенной отчетливостью сложились и продолжают развиваться сегодня. Мы рассмотрели две готовые модели, они предстали перед нами в том очищенном, освобожденном от примесей качестве, в котором практически в жизни, в театральной практике существовать не могут.

Каждая театральная индивидуальность, художник, как бы сам он ни формулировал задачи своего творчества, к какому бы методу себя ни относил (или ни относила бы его теория, критика), всегда богаче, интереснее, разнообразнее любого уложения, любого закона, любого метода! Новый метод еще только складывается на наших глазах: мы присутствуем сегодня при живом, энергичном поиске его возможностей, границ, его пока еще выявляющихся закономерностей.

Традиционный театр создал выдающееся искусство. Будем же его судить по его собственным законам. И минуя рассуждения о том, что не удалось ему, попытаемся еще и еще раз удивиться его таланту создавать типический образ– маску, тип, из которой способен сформироваться национальный герой, рано или поздно становящийся гордостью мировой культуры. Так попытаемся еще и еще раз отметить дар этого искусства к созданию подлинно метафорической, хотя и условно-схематичной драмы.

Система условного психологизма, имеющая также давние корни, родилась и сложилась в самостоятельное, высокопрофессиональное искусство уже в наши дни – в середине XX века. Вспомним, как говорил Образцов, создатель и выдающийся теоретик этой системы, о народном кукольнике И. А. Зайцеве, который начинал сотрудничать с ГЦТК, оставаясь там как бы представителем, своеобразным эталоном народного искусства: «Нам нельзя было под него подделываться. Что абсолютно искренне, а потому и полноценно у него, то было бы пошлым стилизаторством и нарочитым наивничаньем у нас».

Величие образцовского метода именно в том, что он сумел решительно преобразить старые традиции. Это искусство строилось как бы на новом месте – в споре, в полемике со старым искусством. Оно не подделывалось, не наивничало. У искусства Образцова оказался верный и надежный помощник – краеугольным камнем этого театра стала «система» К. С. Станиславского, органично, естественно принятая кукольниками. Будем же судить и этот метод по его внутренним, ему присущим законам. Не будем предъявлять к нему требований и мерок традиционного театра и добиваться от него создания национального героя – типа или рождения народной драмы. Ни того, ни другого он делать не станет, потому что у него совсем иные назначения, иной долг перед жизнью. Он создал замечательную актерскую школу, не только гениев, но и плеяду выдающихся мастеров. Ее заслуга – в законах построения в театре кукол динамически развивающегося, психологически достоверного образа.

Сейчас складывается еще один метод. Он синтетически использует достижения своих предшественников, не стесняя себя, впрочем, и в использовании методов, уроков других зрелищных искусств. Он способствует созданию гражданственно-острых, полемически-заразительных спектаклей, отказывается от привычного воздействия на зрителя, ждет не только его соучастия, но и спора, даже возражений, всегда – соразмышлений. Новый метод не обрел еще своих определенных, законченно-сложившихся закономерностей.

Мы можем скорее угадывать пути его развития, нежели формулировать достижения. И тем не менее мы можем с достаточной уверенностью предположить, что присутствуем при складывании новой формы театра, которая позволит родиться совершенно новым качествам режиссуры, той профессии, которая уже вбирает в свою компетенцию все то ценное, что может предложить сегодня развитие поэтически-метафорической драмы, – новые методы сценографии, новаторский характер музыкального решения спектакля. На смену эмпирически-поисковой режиссуре, чем была по преимуществу режиссура условно-психологического театра кукол, подчиненная прежде всего задаче актерского выявления драмы, режиссерского замысла и всех связанных с ним жизненных опосредований, приходит режиссура, рассматривающая актера одним из средств театральной выразительности наряду с множеством других театральных средств – метафорически-значимыми выявлениями чисто сценографических, музыкальных образов. Приходит режиссура, которая учится подчинять самую фактуру действия задаче построения спектакля-метафоры, спектакля, созданного по законам поэтических тропов.

Будем же ценить в каждом искусстве его собственные достоинства, будем надеяться, что все они стремятся выразить правду жизни и только ею ведомы в своих поисках.

Вспомним: ведь и Дидро, и Коклен-старший, и Крэг, и Станиславский, и Брехт добивались от театра только этого – только правды, только Великой Правды Жизни! И эта Правда, рождаясь в спектаклях разных стран, разных веков, различных поколений, всегда обретала особые формы выражения, те формы, которые диктовала им система мышления их времени.

И в театре кукол – так же. И этот театр жаждет Правды. Жаждал ее всегда. И всегда – доступными ему средствами – пытался обращаться к сердцу человека, к его эмоциям, разуму. И как бы далеко по своим проявлениям ни отстояли эти спектакли друг от друга, лучшие из них всегда были провозвестниками правды жизни, боролись за ее совершенство. Правды в разных доступных этому искусству формах.

Далее ► И рождается чудо спектакля

Главная ► Мода и история театра